Пакуем чемодан. В этот момент годовалое чудо Марта его распаковывает, выбрасывая приблизительно все подряд. А трехлетнее чудо Гриша приносит все новые машинки и формочки для песка. Усилием воли мы все же пакуем чемодан, и закрываем его.
Но оказывается, трехлетка убежал со своей зубной щеткой. Отлавливаю, запихиваю щетку в карман рюкзака. Дикий вопль “Нееет!” Хорошо, перезапихиваю щетку в карман его рюкзака. А годовалая девушка Марта красиво уползает вдаль с моим купальником на шее.
Каким-то чудом мы умудрились запихать все пожитки на нас четверых ровно в один чемодан, и не превысить 23 кг. Нам это неоднократно припомнят на израильской таможне - ведь это явно подозрительно. Три компактных рюкзака с фотоаппаратом, лэптопом, детским питанием и детскими книжками не в счет.
Вокзал. Добежать до вагона. Не перепутать свой вагон и свои места, а еще не потерять из виду паспорта, сумку с едой, бутылку с водой, свидетельства о рождении и самих детей.
Такси. Аэропорт. Кто-то хочет в игровую, кто-то хочет соломинку, сок и орать, а папа хочет виски. Я тоже не отказалась бы от виски, но нужно срочно искать с трехлеткой туалет. И вовремя оттащить от игровой, а то рейс улетит без нас. Нет, самолет нас не подождет. Да, самолет обязательно взлетит. Нет, он не сломается. И крыло не отвалится, нет. Жилеты нужны, чтобы не утонуть. Ну как-как, если вдруг самолет сядет на воду. Нет, у нас не гидроплан. Да, я, может быть, тоже хочу на гидроплан. Но еще больше я хочу запереться где-нибудь в тишине и покое. Или сподвигнуть папу обратить на нас внимание и не самоустраняться в телефоне. Да, мне тоже безумно жаль, что у нас, похоже, единственные места в самолете без окошка - именно наше “место у окна” упирается в перемычку между окнами.
Девушка Марта была вполне пунктуальна и во всем соответствовала своему режиму дня. Из четырех часов полета она час спала, час играла, два часа орала. Всего половину полета, что вполне неплохо. Да, я тоже считаю, что с такими беспокойными маленькими девочками надо сидеть дома. Только мне вот что-то уже надоело, извините. Я с ней уже четырнадцать месяцев сижу дома.
Долетели. Два часа на маленькой стоянке для автобусов, в компании шлагбаума и дядьки с автоматом. Кого-то задержали. Бывает. Всем остальным по недоразумению не задержанным приходится ждать. Марта отчаянно сражается за свое право ползать по асфальту, Гриша наслаждается стрекотом цикад. Резко прекращает наслаждаться и переходит на бег с препятствиями. А что, после длинной дороги в замкнутом пространстве - самое оно.
Многочасовое ожидание еще будет повторяться, рокировка, перемещение из точки А в неизвестность и восточное красноречие еще не раз удивят нас по дороге из Израиля в Иорданию. Несмотря даже на то что Иордания в пределах прямой видимости невооруженным глазом.
Мама, я хочу макароны. Нет, я не буду макароны. Мама, я буду сок. Марта со мной дерется!
Григорий объявляет голодную забастовку, а Марта - сонную. Преобладающую часть дня она желает сидеть на ручках и спать, но не может, Гриша же заявляет, что он хочет есть, но не ест. В моем понимании, двухкомнатный номер в пяти звездах, бассейны, море и +30 - это супер, но Гриша хочет домой. Но нет, на такси и в самолет он не хочет. Он хочет купаться. Мама, нет, не фофогафиуй меня! А Марта хочет спать. Но не спит.
Весело и с ветерком мы катимся по пустыне, потом чуть менее весело и совсем без ветерка мы посещаем древний затерянный город Петру. Нет, Грише не нравится ни ущелье, ни ослики, ни проемы в скалах. А Марта, слава богу, спит.
Но это все ерунда. У нас же еще впереди дорога домой. И удивительные 4,5 часа досмотра в израильском аэропорту.
Что-то мне подсказывает, что в следующий раз нам с мужем сильно-сильно захочется полететь к морю без детишек. И, я уверена, не в/через Израиль.
